В период смены экономических эпох и технологических укладов важным вопросом для многих государств становится определение своей стратегии в ходе цифровой трансформации экономики и общества. Поиск правильного пути, соответствующего балансу национальных интересов и возможностей экономики, определяет дальнейшую позицию государства в глобальной игре. Актуальным этот вопрос является и для России, активно формирующей многополярный мир как в политическом, так и в экономическом аспектах.
В послании Федеральному Собранию от 1 декабря 2016 года Президент четко сформулировал подход, которому будет следовать Россия. Он обозначил, что страны, которые смогут генерировать цифровые технологии, «будут иметь долгосрочное преимущество и возможность получать громадную технологическую ренту. Те, кто это не сделает, окажутся в зависимом, уязвимом положении».
Действительно, генерация технологий — это создание новых интеллектуальных продуктов. Монопольное владение этой интеллектуальной собственностью, позволяет владельцу получать дополнительную прибыль в достаточно краткосрочном периоде, пока эта монополия закреплена именно за ним. Эта дополнительная прибыль связана не с предпринимательской деятельностью, а с владением технологией, что позволяет определить ее таким экономическим понятием, как рента.
Мы часто отмечаем, что в современной российской экономике преобладает природно-сырьевая рента. Но в рамках цифровой трансформации все большее влияние оказывают такие активы, как информация, знания и новые цифровые технологии.
Именно цифровая природа информации определяет ее особую ценность. Большие объемы как структурированной, так и неструктурированной информации представляют новые возможности в аналитике. Цифровые описания объектов и субъектов реального мира, информация об их взаимодействиях, глубокое машинное обучение и искусственный интеллект открывают новые грани как в социальных и деловых отношениях, так и в государственном администрировании.
В свою очередь, цифровые технологии обеспечивают цифровую природу информации. Весь этот новый мощный цифровой пласт в современной экономике высокотехнологичных государств постепенно начинает снижать существенную долю природно-сырьевой ренты таким образом, что постепенно технологическая рента начинает становиться на один уровень с природно-сырьевой.
Объем технологической ренты и динамика ее роста являются показателями экономической устойчивости, технологического и национального суверенитета государства, формирует новую составляющую капитализации экономики и в целом способствует существенному росту ВВП государства.
Россия, создавая условия для становления компаний, генерирующих инновационные технологии в цифровой сфере, сможет формировать мощную опору для диверсификации экономики, ухода от сырьевой зависимости. Это позволит обеспечить в дальнейшем экономическую устойчивость и формирование существенной налоговой базы. Таким образом, государство формирует собственную технологическую ренту.
В отличие от природных рент, объем технологической ренты, связанной с конкретной технологией или знанием, имеет свойство постепенно снижаться в перспективе
Интересно, что акцент на генерации технологий и получении «технологической, цифровой ренты», сделанный Президентом в своем Послании Федеральному собранию, радикально отличается от подхода получения «цифровых дивидендов», предлагаемого рядом международных организаций, например, Группой Всемирного банка, обобщающей опыт и позицию для «развивающихся стран».
Так, в известном докладе «Цифровые дивиденды» Всемирный банк обосновывает необходимость и дает рекомендации государствам по извлечению максимума именно цифровых дивидендов. В чем особенность предлагаемых решений? Рекомендации доклада в основном заключаются в призывах к государствам развивать доступ граждан и бизнеса к цифровым технологиям, вкладываясь на государственном уровне только в цифровую инфраструктуру.
Несомненно, эти вложения должны принести дивиденды, ведь развитие цифровой инфраструктуры и обеспечение доступа позволит формировать новые цифровые сервисы, рабочие места, развивать занятость и экономику. Но заметьте, такой подход не стимулирует собственные национальные разработки, он прямо призывает дать доступ на внутренний цифровой рынок для глобальных игроков. Таким образом, глобальное масштабирование отдельных цифровых технологий и платформенного бизнеса на новые рынки и страны становится легким и относительно дешевым благодаря самой природе цифровых технологий.
При этом формирование цифровых активов, цифровых образов и цифровых следов, имеющих ценность для граждан и бизнеса, оказывается зачастую за пределами юрисдикций государств, на территории которых находятся физические субъекты и объекты цифрового пространства. Используемые повсеместно в государстве-реципиенте, например, Всемирного банка, цифровые технологии и продукты, постепенно становятся «бомбой замедленного действия».
Это означает, что использование продвинутых западных технологий и открытие внутренних рынков с целью обеспечения доступа в краткосрочном периоде действительно принесут цифровые дивиденды для хозяйствующих субъектов местных рынков, но при этом существенно усилит позиции глобальных игроков и принесет государству в целом уже цифровую зависимость. Такое слепое следование рекомендациям международных организаций влечет за собой риск потери цифрового суверенитета. Получается, что сегодня мы наблюдаем новый вид глобальной политики — «цифровые дивиденды в обмен на государственный суверенитет».
Вернемся к стратегии, обозначенной президентом России. Обеспечивая экономическое преимущество и цифровой суверенитет государства и его граждан, Президент в качестве приоритета выбирает именно технологическую ренту, которую получит разработчик и государство в целом. Эта позиция имеет своей целью запустить и стимулировать процессы интенсивной генерации собственных цифровых технологий в России. А на следующем этапе, уже при их массовом внедрении, экономические субъекты в процессе использования именно российских технологий будут иметь возможность получения и цифровых дивидендов.
Очевидно, что цифровая инфраструктура и обеспечение доступа к цифровым технологиям, устранение «цифровых разрывов» и другие действия при формировании полноценной цифровой экономики необходимы нашему государству, но базовым, основополагающим шагом на сегодняшний день является именно генерация собственных технологий. Ведь в наступающем технологическом укладе технологии и знания становятся самыми ценными стратегическими активами.
Важно, чтобы возможности государства позволяли обеспечить такую генерацию. Президент подчеркнул, что «... в реализации будем опираться на российские компании, научные исследовательские и инжиниринговые центры страны. Это вопрос национальной безопасности, технологической независимости России, нашего общего будущего».
Этот подход, основанный на понимании экономической сути процессов, которые необходимо инициировать и активно реализовывать в ближайшее время всему российскому обществу, а не на красоте или «модности» консалтингового термина, расставляет все по местам — Президент в своем послании Федеральному собранию поставил задачу предельно четко. Стратегический интерес для будущего развития Российской Федерации представляет технологическая рента и генерация технологий, а отнюдь не «цифровые дивиденды».
Об авторах: Максим Аверьянов — директор департамента консалтинга, группа компаний «ЦИТ», Сергей Евтушенко — действительный государственный советник Российской Федерации, Правительство РФ, Елена Кочетова — руководитель проектов, группа компаний «ЦИТ».
