Когда во времена до всеобщей цифровизации вы приходили в поликлинику, какую форму допуска к работе с вашей историей болезни вы требовали у регистратора, который доставал вам ее со стеллажа в регистратуре? Никакую. А разве вы в ту пору не были заинтересованы в неразглашении содержания вашей истории болезни? Были. Почему не требовали? Потому что надеялись на неотвратимость наказания злоумышленника, если что-то случиться с вашими данными.
Так что же с той поры изменилось? Поколебалась надежда на неотвратимость наказания.
Сведения о нас стали консолидироваться в неведомых доселе масштабах в самых разных базах данных в форме, удобной для автоматизированной обработки. Это дает возможность злоумышленникам красть с каждого понемногу, не вызывая громких резонансов.
Силовики и раньше не особо гонялись за похитителями "кошельков у старушек-пенсионерок" – только в виде исключения (помните первую новеллу в фильме "Ко мне, Мухтар"?). И сегодня не хотят. А неотвратимость нужна. Потому что похитители "кошельков у старушек-пенсионерок" работают на паханов, к которым по копеечке стекаются из этих кошельков миллиарды (если верить компании Group-IB).
Мне все равно, с какого конца будут действовать силовики – бить по хвостам, или сразу хватать за головы. Важно, чтобы воры сидели в тюрьме. И мелкие. И крупные.
